В четверг, 21 апреля, на видеосервисе START вышел фильм «Хочу замуж» с Милошем Биковичем и Кристиной Асмус, ранее представленный в российских кинотеатрах. Режиссёр и сценарист картины Соня Карпунина в интервью RT рассказала о прототипах главных героев, подборе актёров и трудностях, с которыми столкнулась команда проекта на съёмках. Также постановщица объяснила, почему предпочитает режиссуру другим сторонам кинопроизводства, и анонсировала тему своего следующего проекта.
— В марте состоялась премьера Вашего нового фильма «Хочу замуж», который теперь появился в сети. С какими чувствами Вы ждали выхода картины?
— Торжественной премьеры у нас не было в связи с политическими событиями, но до этого, конечно, я очень ждала. Мне было важно, чтобы многие мои друзья и знакомые из киноиндустрии посмотрели фильм. Те, кто видел его в студии, или я кому-то из знакомых показывала дома, очень хорошо встретили, поэтому мне казалось, что и большинству гостей на премьере понравится. Я ждала этого момента, но он не случился.
— А за зрительской реакцией Вы следите?
— Было много отзывов, когда фильм пошёл в прокат, особенно в первые две недели. Люди много писали в соцсетях, в директ. Причём, сообщения часто начинались со слов: «Я вообще никогда не пишу режиссёру, но вам захотелось». И дальше шли какие-то эмоции.
Один молодой человек допытывался, откуда я всё знала про него, потому что история главного героя — это всё абсолютно из его жизни. Женщина писала, что фильм смешной, но она весь прорыдала, потому что узнала в главной героине себя. Она десять лет назад сделала другой выбор, ошиблась…
Фильм зацепил людей с точки зрения эмоциональных переживаний. Кто-то писал, что понравилась атмосфера, музыка, актёры, шутки. А кого-то зацепила история. Это было приятно.
Очень важно, всё-таки, смотреть кино в кинотеатре. Даже когда я дома смотрю какие-то серьёзные фильмы, всё равно отвлекаюсь — то СМС пришло, то пошла чай налить, то вообще не успела досмотреть, позвонили… Так, во-первых, сам просмотр получается рваный — ты отвлекаешься, выпадаешь из атмосферы. А во-вторых, когда большой зал, тем более если идёт комедия… Драма — там ты и один дома можешь посидеть, попереживать, а тут возникает общее чувство: один человек начал смеяться, тут же остальной зал подхватывает, и всё время идёт эта синергия.
Всегда есть ожидание, тем более — первого показа. Ты проверяешь, сработают шутки или нет, будут ли люди смеяться там, где ты это планировал. Причём, бывает, зрители очень неожиданно начинают смеяться в каком-то месте, которое тебе вообще не казалось смешным. И ты думаешь: «А, ну, хорошо, значит, смешно».
— Действительно смешные комедии удаются далеко не всем. Вам этот жанр близок как автору и как зрителю? И вообще, насколько большую роль играет юмор в Вашей жизни?
— Как зритель я больше люблю драму и детективные истории, триллеры. Я и как режиссёр пробовала такой жанр, просто сейчас как-то больше получалось работать в комедийном. Но я ничего для этого не делала специально, не ставила себе задачу написать комедию. Просто писала историю, она получалась комедийной, с шутками, с забавными ситуациями. Правда, первый вариант «Хочу замуж» был более лирическим, но потом, когда мы дорабатывали его с продюсерами, стало понятно, что нужно двигаться в сторону романтической комедии.
Сама я люблю пошутить, и людей с чувством юмора люблю. И мне кажется, что юмор — неотъемлемая часть жизни, а также удачная форма разговора со зрителем. Люди идут на развлекательное кино, так что комедию достаточно легко продать. На драму люди в кинотеатры, мне кажется, идут менее охотно. А здесь получается, что ты продаёшь комедию, а внутри неё лежит драматическая история. Мне как раз интересно говорить о серьёзном лёгким языком.
Чистая драма — интересный жанр, но мне кажется, зрителю тяжело, когда её слишком много. Я могу посмотреть драму, но, если она хорошая, то, естественно, сильно в тебя проникает, так что смотреть надо дозировано. Иначе в жизни становится очень много драмы, а хотелось бы больше комедии.
— Вы упомянули интересную реакцию зрительницы, которая прорыдала весь фильм. Вы планировали донести до аудитории какую-то мысль, побудить её к чему-то?
— Изначально у меня не было такой задачи, но потом продюсер Алёна Кремер как раз сказала, что нам нужно до женщин донести: счастье не в замужестве, и выходить замуж нужно по любви, а не потому, что кто-то этого ждёт — общество, родители или собственный внутренний голос какие-то установки даёт. Прямым текстом в фильме об этом не говорится, но, мне кажется, это следует из самой истории.
— Вы пытались запустить «Хочу замуж» четыре года. Вообще, как по-Вашему, в среднем в кино это много?
— Для меня это было долго, я хотела скорее снять, не терпелось. Но сейчас я понимаю, что всё это время было потрачено на работу над сценарием, над осмыслением истории и пошло на пользу. Но, в целом, по-разному бывает. Иногда фильм быстро, легко запускается, снимается и выходит. А бывает, действительно, каждый раз что-то срывается, и до съёмок фильм не доходит. Иногда снимается, а потом по каким-то причинам не доходит до экрана, либо до постпродакшна. Поэтому, мне кажется, здесь нет правил. Обычно принято, что, когда сценарий уже есть, нашли продюсеров, финансирование — всё, фильм должен запуститься. Но порой появляются какие-то миллионы «но».
— С чем связана такая задержка в Вашем случае?
— Первый год у нас всё было абсолютно другое, даже сценарий. Остались основные персонажи, ситуация с телефоном, с тем, что жених и жена ревнуют, словом, завязка та же. Остальное сильно видоизменилось. Был другой каст и вообще вся съёмочная группа — из первого запуска остались только я и второй режиссёр. Такое бывает, когда проект не складывается, — всё время шло какое-то сопротивление. Видимо, ещё была не судьба. Хотя, по сути дела, проект заморозили за неделю до съёмок. Их начало ещё всё время сдвигалось… И потом в какой-то момент стало понятно, что лучше сейчас ничего вообще не снимать.
На следующий год всё поменялось: продакшн, оператор, художник. И потом у нас всё упёрлось в кастинг. Тогда проект назывался «Идеальная пара». Мы попробовали Кристину с Милошем и поняли, что, да, вот это абсолютно точно идеальная пара. Все захотели смотреть на их романтическую историю, но Милош снимался в «Отеле «Белград», когда мы могли запускаться. Соответственно, мы могли снимать только после, но было уже холодно. Перенесли ещё на год, и начался коронавирус. Вместо экспедиции в Калининград мы все ушли на карантин.
— К слову о касте — Вам удалось собрать очень яркий, звёздный актёрский состав. Как проходил отбор? Не было ли конфликта расписаний?
— С расписанием было очень сложно. Все были сильно заняты, нам приходилось подстраиваться. Только Милош был более или менее свободен, потому что он специально выделил под нас определённое время. Но у него был жёсткий дедлайн, и мы не могли сдвинуть съёмки, если что-то не получалось. У Кристины был бесконечный театр в этот период, она из Калининграда всё время летала в Москву. Иногда мы несколько дней простаивали, ожидая её возвращения. У Марины Александровой тоже параллельно шёл в Питере какой-то большой проект, а Гилёв вообще снимался в Казахстане, откуда были рейсы два раза в неделю. Ауг работала, по-моему, где-то в Прибалтике, тоже бесконечно летала, у неё было только два дня в мае. В эти же два дня нужно было подключить Гилёва, потому что у них общая сцена. То есть, это было суперсложно логистически.
Потом ещё возникла проблема — уже во время подготовки мы поняли, что не можем снять полёты на парапланах в любой день, нужно дождаться определённого ветра. Причем, он то в этой точке, то в другой, а какой он — будет можно понять в ночь перед сменой.
К тому моменту должны быть готовы Милош, Асмус, Александрова — актёры, у которых тяжёлый график. Назначить смену с полётами заранее мы не могли, было очевидно, что их может не быть. В итоге мы очень много комбинировали. Где-то снимали взлёт, где-то в другой день посадку. Сам полёт снимали с дублёрами.
У нас даже какая-то смена отменилась. Мы запланировали локацию на определённую дату в конце экспедиции в Калининграде и за два дня до съёмки узнали, что в этот день будет проливной дождь. Как ты там ни натягивай на ситуацию — ничего невозможно придумать. Бывает, ты должен снять сцену на улице, у тебя дождь, ты уходишь в кафе. А тут вся сцена о том, что они летают на параплане, и ни один парапланерист не полетит в дождь. Соответственно, было невозможно ничего перетасовать, пришлось продлить экспедицию на два дня и какими-то немыслимыми усилиями доставать Александрову.
А каст собирался по-разному. Я всегда понимала: для того, чтобы интересные актёры захотели сыграть, нужно предложить им интересные роли. И потом мне многие писали, и зрители, и коллеги, что очень хорошо прописаны персонажи второго и третьего плана. Я именно поэтому уделяла им много внимания — чтобы хорошим актёрам было интересно это сыграть.
Кристина с Милошем появились на второй год запуска. Мы с ними вместе уже какой-то путь прошли, обсуждали сцены. А дальше… с Мариной Александровой я давно хотела поработать, и тут — идеальная роль для неё. Мне кажется, такой у неё не было, ей тоже было интересно попробовать. Гилёв снимался у Клима Шипенко в «Декабре», и мне как раз Клим сказал попробовать его. И вроде он был такой неочевидный, потому что у него не было до этого комедий, но, когда попробовали, поняли, какая интересная пара у них с Кристиной получается. Ему тоже было интересно попробовать такой жанр. Ауг — было много проб на маму. Я помню, что я приехала к Юле в «Гоголь-центр», мы пообщались, потом сняли сцену для проб. Когда мы стали какую-то импровизацию делать, подумали — очень смешно будет, если она скажет: «Ты сколько раз была замужем? — Ноль. — А я сколько раз была? — Пять». Придумали это на пробах, и я поняла, что именно она должна сыграть. И Юле было интересно. Причём, мы с Юлей тоже были знакомы до, и я хотела с ней поработать.
— Здорово, что в итоге всё сошлось. В одном интервью Вы рассказывали, что в свой фильм «Всё просто» включили сцену из личной жизни. А в «Хочу замуж» есть такие эпизоды?
— Здесь сюжет больше придуманный. Историю из «Всё просто» можно представить как бытовую, а «Хочу замуж» — жанровое кино. Вообразить, что девушка в отместку начинает изображать свадьбу, в общем, можно, но это достаточно экстравагантно. Поэтому, эпизоды из жизни… Разве что какие-то фразы, сами драматические ситуации.
У героев Милоша и Кристины есть жизненные прототипы, но они даже не знакомы, это некая фантазия на тему того, какая пара могла бы быть.
— Эти прототипы знают, что Вы их характеры брали за основу?
— Нет. Я думаю, что они даже не догадаются. Там нет ситуаций, позаимствованных из жизни. То есть, это просто некий характер человека, который я передала через персонажа. Но, опять же, как я это вижу.
— У Вас уже есть опыт работы в качестве режиссёра, сценариста и актрисы. Какая сторона кинопроизводства Вам интереснее, ближе?
— Режиссура на первом месте. На втором, наверное, сценарии. Хотя сам процесс написания для меня тяжёлый — приходится очень много времени сидеть один на один с компьютером. Как раз поэтому мне больше нравится режиссура — постоянное общение, пробы, выбор натуры, экспедиция — очень насыщенная рабочая жизнь. Когда ты год сидишь и пишешь, немножко начинаешь по этому скучать, хочется какого-то экшена. С другой стороны, ты придумываешь всё то, что потом будешь снимать. Сейчас я уже думаю, где хотела бы провести год. Понятно, что съёмки — это меньше года, но с какими людьми, с какой историей, что я потом буду два месяца монтировать, на что смотреть… Кино — долгоиграющая история, в которой ты будешь жить год, два, а то и больше.
Актёрский опыт у меня очень маленький. Наверное, я бы хотела, чтобы его было больше. Но лет десять назад я ходила на пробы и каждый раз подходила к ним как режиссёр. Понятно, что мне не предлагали выдающиеся проекты, в основном это обычные фильмы, скажем так. Там всегда есть вопросы к сценарию, к режиссёру, и у меня их было, мне кажется, слишком много. Для актёрской работы нужен режиссёр, за которым я пойду. Вот с Климом мне очень нравится работать, но это получается не так часто.
— Вы снимались в своем фильме «Всё просто». Как Вам такой опыт? Насколько сложнее работать одновременно и в кадре, и за кадром, чем только за кадром?
— С одной стороны, сложнее. Нужно сначала сыграть сцену, потом посмотреть плэйбэк, опять сыграть, опять посмотреть — больше задач. Пока готовят площадку, ты сидишь на гриме, а должен быть на площадке. Всё растягивается по времени. С другой стороны, проще: не тратишь время на работу с актрисой, ничего не нужно объяснять, убеждать, сразу делаешь так, как видишь. И потом, когда ты сам снимаешься, можно режиссировать сцену изнутри. Часто постановщики, когда играют сами, во время реплик партнёра отключаются от актёрского существования и начинают наблюдать за сценой со стороны, как режиссёры. Это даёт очень интересный эффект. Как будто персонаж встаёт над ситуацией, словно демиург.
Я бы снималась у себя ещё, но нужна суперслаженная команда, чтобы кроме режиссуры и актёрства не отвлекаться на решение административных задач. Всё должно очень чётко работать — тогда можно экспериментировать. Но вообще, конечно, это интересный опыт.
Когда ты играешь и снимаешь — начинаешь режиссировать историю изнутри. Можешь прямо в сцене провоцировать партнёра, что-то придумывать, как-то по-другому говорить, вызывая его на импровизацию.
Так можно, конечно, и с актёрами работать. Просишь одного из них в сцене сделать что-то неожиданное, не по сценарию — второму приходится подстраиваться, импровизировать. Часто получается что-то интересное, живые реакции. Иногда прямо во время съёмки хочешь что-то поправить, но не можешь: комментарии в рацию собьют всю сцену, а потом уже момент упущен. А когда играешь сам, то можешь в моменте вести сцену куда тебе нужно. С одной стороны, опираясь на реакции партнёра, с другой — держа всю историю в голове и понимая, куда бы ты хотел её увести.
— А можете рассказать, над чем сейчас работаете?
— Я пытаюсь разобраться, куда направить все свои усилия. Вариантов несколько, надо выбрать. Но удивительно, что у меня несколько предложений, так или иначе связанных с беременностью. Наверное, из них я что-то и выберу.
Сейчас я своими детьми занимаюсь, семьёй. Ну, и со сценариями работаю. Мне нужно определиться, на каком из двух сконцентрироваться. Но всё равно, если тебе прислали материал, ты его анализируешь, думаешь как его улучшить. Аналитическая работа уже идёт.
— Работа над фильмом, как и воспитание детей, требуют полного погружения в процесс. Как Вам удаётся находить баланс между семьёй и работой?
— С большим трудом. Как я сказала, мне прислали несколько сценариев про беременных, и два них также связаны с карьерой. Видимо, тема злободневная.
Я всё время чувствую свою вину, мне кажется, что я либо мало поработала, либо мало позанималась с детьми. Но так, наверное, всегда будет. Не знаю, посмотрим, какие будут фильмы, какие будут дети лет через 15, насколько много они будут психологу на меня жаловаться.
— В прошлом году вся Россия следила за тем, как первый космический киноэкипаж с Вашим мужем в составе летал на МКС. Расскажите, как Вы переживали это время и с какими эмоциями его отпускали.
— Тяжело переживала — это, конечно, нетривиальная ситуация. Было очень волнительно, когда они взлетали, хотя казалось, что всё должно пройти нормально. На мой взгляд, в любой подобной ситуации тяжелее всего — ждать. Это неизвестность, ты не понимаешь, что происходит в данный момент. Я, честно говоря, тогда улетела на отдых, поняла, что мне нужно на что-то переключиться, чтобы не фокусироваться на этом всём.
Когда они уже на станции находились, было сложно представить, что там, в металлической коробке где-то на орбите туда-сюда по кругу летает Клим. И я очень переживала, когда была посадка. Но, в целом, всё прошло хорошо. Они были на орбите всего 12 дней, но мне показалось, что прошла вечность, целая жизнь.
— Сами не пробовались на роль, которую в итоге получила Юлия Пересильд?
— У меня, во-первых, шла подготовка, и съёмки планировались параллельно. Я Климу говорила, что тоже хочу в космос. Он мне на это сказал: «Забудь». Потом говорит: «У тебя же съёмки фильма, ты что хочешь — в космическом кастинге участвовать или свой фильм снимать?». Я говорю: «Я фильм хочу снимать», а он: «Ну, и всё, о чём разговор».
По материалам: russian.rt.com
