Фото: en.wikipedia.org
— Сразу же после начала спецоперации вы объявили, что находитесь на территории Украины. Где конкретно вы были?
— Под Киевом. Сейчас я уже четвертый день в Москве. Но собираюсь опять ехать на Украину.
— На перешедших под наш контроль территориях надо налаживать мирную жизнь. Что-то делается в этом плане?
— Когда я там находился, этот процесс шел. Там, где старая власть не разбежалась, вступали в контакт и выстраивали работу с ней, если это было возможно. Если нет, то обращались к населению. Собирали народные сходы, и на них выбирали руководителей населенных пунктов.
Разговаривали с людьми. Обычно это было приурочено к завозу гуманитарной помощи. Люди собирались, мы начинали с ними общаться, они говорили, кого хотели бы видеть своим представителем. Затем шло выстраивание работы с этими представителями.
Следующий этап – это формирование неких народных дружин, которые должны следить за порядком. Потому что сейчас на тех территориях очень большая проблема с мародерством. Если есть полицейские, участковые, которые работали раньше, и они не были запятнаны преступлениями, мы работали с ними. Если таких не было – просто набирали молодых ребят. Вот так выстраивали работу. Конечно же, это не совсем правильно.
— А как правильно?
— Сначала управлять новыми территориями должны комендатуры. Потом – военно-гражданская администрация в районных центрах, у которой есть печать и она ее может ставить на пропуска, выдавать мандаты. На момент, когда я уезжал оттуда, такого еще не было. Я постоянно говорю, что надо как можно скорее создавать такие администрации. Я и приехал в Москву, чтобы донести эту свою точку зрения до тех, до кого надо.
— Представители старой администрации отказываются сотрудничать?
— Где-то отказываются, где-то сотрудничают. Как правило, старая власть разбегается. Те, кто побогаче, старались заранее уехать, чтобы не оказаться в зоне боевых действий. Если у нас совсем не получалось кого-то найти, мы выстраивали жизнь через церковные приходы, вокруг православных священников, которые пользуются авторитетом у населения. На первом этапе это неплохое решение.
— Те, кто сотрудничает с вами, подвергаются террору со стороны националистов?
— Да, как только они узнают, что кто-то с нами сотрудничает, ему начинают поступать угрозы. Потом могут убить или покалечить. Такая проблема существует. Они подвергаются риску.
— Как насчет долгов населения по "коммуналке" или по кредитам?
— На всех освобожденных территориях эти долги списываются. Но этот вопрос не является насущным: пока никто ничего не платит. Насущным является вопрос организации ярмарок. Для этого надо организовать местному бизнесу выезд в Белоруссию, где они могут покупать продукты и товары. Этот вопрос надо срочно решать, чтобы люди могли купить лекарства, сигареты, чтобы не все привозить им в качестве гуманитарки. На перешедших под контроль территориях мы допустили хождение любой валюты – рубль, доллар, гривна. Лишь бы наладить какую-то начальную торговлю.
— А пока люди голодают, продуктов нет совсем?
— На Украине в сельской местности такого не бывает. Все вокруг рухнет, но картошка, сало, огурцы, помидоры будут.
— Какие настроения у людей?
— Люди просят как можно скорее вернуть им мирную жизнь. Это основной лейтмотив всех моих разговоров с ними.
— Некоторые деятели у нас заверяли, что российские войска население Украины будет встречать с цветами. Но этого нет. Почему?
— Когда идет колонна войск, в нее стреляют, она отстреливается. Все громыхает. В этот момент выйти с рушниками – это как минимум странно выглядит. Потом поймите: там совсем нет российского телевидения и радио. Все накрывает украинская пропаганда. По радио и ТВ с утра до вечера говорят: «мы остановили русских», «сейчас мы получим вооружение и пойдем в контратаку, мы выкинем их с нашей земли». Альтернативной информации нет.
Те люди, которые нам помогали, очень переживали, что за сотрудничество с нами у них будут проблемы. Они слышат, что Киев не берут, Харьков не взяли, Одессу не окружают, донецкую группировку до сих пор не окружили. В то же время они слышат победные реляции украинских политиков и военных, которые идут по ТВ непрерывным марафоном. Это слушают и наши бойцы, и мирные жители, и бойцы ВСУ.
— У вас уже есть какие-то представления о том, как должна быть организована жизнь на Украине после спецоперации? Какой должна быть Украина?
— Я считаю, что решение об этом должны принимать сами украинцы. В качестве политика я буду проводить именно эту линию. Надо убрать националистов из власти, из СМИ и дать возможность людям самим сделать выбор. Но я лично считаю, что это исконно русская земля и она должна быть территорией Российской Федерации.
— Целиком вся Украина?
— Вся Украина — это всегда была русская земля. Это звучит странно, все от этого отвыкли, но это так и есть. Но принимать решение будут люди. Никто никого насильно никуда тащить не должен.
— Насколько верны слухи по поводу возможного возвращения Януковича?
— Они неверны. Возвращать Януковича и передавать ему власть никто не собирается.
— Кто может возглавить Украину после спецоперации? Называют в том числе и ваше имя.
— Один телеграм-канал проводил опрос на тему: «Кого вы видите руководителем Украины?» В комментариях люди массово писали, что хотят видеть президентом Украины Владимира Путина и чтобы Украина была в составе РФ. Хотя фамилии Путина не было в опросе. Я тоже хотел бы видеть во главе Украины Владимира Путина. Это моя точка зрения, я имею на нее право как частное лицо.
По материалам: www.mk.ru
