Фото: Dima Zel/Shutterstock.com
О том, что к 2024 году Россия покинет Международную космическую станцию, стало известно 26 июля, после встречи нового главы корпорации «Роскосмос» Юрия Борисова с президентом России Владимиром Путиным. Вообще, разговоры о необходимости этого шага звучали уже давненько, однако окончательная точка зрения на дальнейшую судьбу русского сегмента орбитального научно-технического комплекса озвучена только сейчас, после смены руководителя профильной структуры и в условиях кардинально изменившейся международной обстановки. Какое будущее уготовано МКС и что ждёт западную пилотируемую космонавтику в целом?
Экскурс в прошлое
Фактически история Международной космической станции берёт начало в 1984 году, когда президент США Рональд Рейган объявил о старте работ по созданию нового орбитального научного комплекса. Спустя четыре года, уже на этапе проектирования, он получил название Freedom («Свобода). В то время участниками научно-технической концессии были специалисты из Соединённых Штатов, Европейского космического агентства, Японии и Канады. До определённого момента всё шло ни шатко ни валко, но в начале 1990-х концессионеры внезапно поняли, что стоимость проекта начала исчисляться такими величинами, что без России с её космическими компетенциями – просто никак.
А компетенции эти, доставшиеся в наследство от СССР, были и в самом деле поистине фантастическими. Особенно в деле строительства именно орбитальных станций – одних только «Салютов» советские инженеры построили семь штук… А ещё «Мир». А ещё «Мир-2», создание которого, правда, забросили по тем же финансовым причинам, но техдокументация-то осталась… В итоге с 1993 по 1995 год утрясались оргвопросы и подписывались тысячи бумаг, а 20 ноября 1998-го в космос улетел функционально-грузовой блок «Заря» – первый элемент МКС. Построенный в России и отправленный на орбиту российским же носителем «Протон-К». Этот момент, пожалуй, и можно считать началом практической фазы околоземного сотрудничества, растянувшегося на два с лишним десятилетия.
Начало конца
Высокие в буквальном смысле отношения начали портиться с 2014 года. Киевский госпереворот и последовавший за ним референдум в Крыму, вернувший полуостров под юрисдикцию России, стали причиной нарастающего потока санкций, коснувшихся в том числе и космической отрасли. Так, например, одним из первых ограничений, введённых американцами, стал полный запрет на поставки нам радиационно устойчивой микроэлектроники, без которой невозможно строительство спутников. Дальше – больше…
А потом грянул февраль 2022-го, и к рестрикциям начали присоединяться уже все кому не лень: то Европейское космическое агентство откажется от совместного с Россией проекта «ЭкзоМарс-2022», то немцы из Общества Макса Планка отключат свой рентгеновский телескоп ROSITA, работавший на российско-немецкой космической обсерватории «Спектр-РГ» с 2019 года. Мы в долгу, разумеется, не оставались – чего стоит одна только фраза Дмитрия Рогозина, посоветовавшего американцам летать в космос «на своих мётлах», после отказа России поставлять за океан ракетные двигатели РД-180 и
и РД-181… В общем, всё говорило о том, что сотрудничество себя исчерпало и русским пора переходить на собственную, суверенную орбиту. Доклад же Юрия Борисова главе государства прозвучал в данном контексте словно легендарное гагаринское «Поехали!».
Как они там без нас?
МКС устроена таким образом, что на ней все зависят от всех, и если наш сегмент получал от американского электроэнергию с пространственной ориентацией, то вот коррекция орбиты этой махины, массой почти в полтысячи тонн, целиком и полностью была делом русских. Попробуем объяснить, что это такое, не углубляясь в дебри небесной механики и баллистики.
Земная атмосфера не заканчивается внезапно. Условная граница космоса, называемая линией Кармана, находится в 100 км от Земли и пролегает в пределах даже не последнего атмосферного слоя. Да и там, где летает станция – на высоте 418,2 км, в так называемой термосфере, – исчезающе малое количество воздуха всё-таки существует. Его-то частицы и тормозят МКС, движущуюся в пространстве со скоростью 7,7 км/с. А снижение скорости означает снижение высоты, которая в нашем случае уменьшается на 100 метров в сутки. То есть время от времени станцию нужно разгонять для восстановления расчётной орбиты.
До сих пор это делалось при помощи двигателей наших транспортных «Прогрессов» или, в случае их отсутствия, двигателей модуля «Звезда». Учитывая, что после 2024 года нас там не будет, а ресурс станции продлён до 2030-го, перед теми, кто будет её эксплуатировать, начинает маячить весьма нетривиальная проблема. Нет, они однажды использовали для коррекции движки американского корабля Cygnus, но это было, повторяю, лишь однажды, и западные специалисты пока не до конца понимают, сможет ли детище компании Northrop Grumman полностью заменить «Прогрессы».
Есть ещё, конечно, широко распиаренные «Драконы» Илона Маска, однако масса экспертов утверждают, что надежды NASA на собственные силы в вопросах орбитального маневрирования бесплодны: слишком фундаментальной перенастройке должна быть подвергнута вся конфигурация управления, и до истечения срока службы станции времени может и не хватить. Маск, конечно, пытается выглядеть бодро, но его бодрость не отменяет технических проблем, которые – в самом худшем случае – грозят обернуться неуправляемым сходом станции с орбиты и обрушением обломков куда угодно, вплоть до лужайки перед Белым домом. Впрочем, Россия всё-таки может помочь – модуль «Звезда»-то со своей силовой установкой остаётся на месте – но уже на коммерческой основе.
Концепция будущего русской космонавтики – станции РОСС первого этапа развёртывания. Фото: РКК «Энергия»
Космические перспективы Запада
Проекты того, что придёт на смену МКС после 2030 года, существуют. Однако даже самый продвинутый из них – американский Axiom Orbital Segment для начала будет собираться в качестве одного из модулей всё той же Международной космической станции и в дальнейшем использоваться уже исключительно на бизнес-основе. О перспективах такого подхода Царьграду рассказал руководитель Института космической политики Иван Моисеев.
Они уже получили контракт и строят модули. Сначала они будут пристыкованы к МКС и начнут работу в её составе. Станция коммерческая, её основная задача – приносить прибыль, и это самая большая её проблема. Потому что от пилотируемых полётов прибыль получить очень трудно – они дороги. До 30-го года они будут отрабатывать все свои организационные и технические приёмы, а после – отстыкуют свои модули и создадут самостоятельную станцию. Полностью частную и не зависящую от NASA. Таким образом, судьба американского сегмента МКС более-менее понятна – после 30-го года её центральное ядро будет затоплено, но вместо него появятся новые блоки,
– пояснил эксперт.
Что с того
Я уже говорил выше о русских компетенциях в области полностью самостоятельного проектирования, строительства и запуска орбитальных научных комплексов. Наличие этого опыта позволяет рассчитывать, что Россия не останется без собственного космического дома. Тем более что первые заявления о необходимости такого дома начали звучать ещё в 2014 году. К настоящему моменту РОСС (Российская орбитальная служебная станция) находится в стадии эскизного проекта и известно о ней, в частности, следующее:
— комплекс предполагается сделать не обитаемым, а посещаемым;
— запущен он будет, по некоторым сведениям, на орбиту, близкую к полярной, что позволит вести наблюдение за всей территорией страны, включая Арктику;
— первый этап развёртывания продлится ориентировочно с 2025 по 2030 год;
— все компоненты первого этапа будут выводиться с космодрома Восточный.
Да, МКС была хорошим примером «космоса вне политики», но политика в итоге одержала верх. Значит, так тому и быть. Россия обладает всем необходимым, чтобы обеспечить собственный суверенитет даже за пределами атмосферы. Ну и, разумеется, все свои обязательства перед партнёрами по почти четвертьвековому сотрудничеству в космосе мы, перед тем как пойти собственной дорогой, выполним безукоризненно.
По материалам: maloros.org
